На Шипке во главе бригады. Как уроженец Алексеевского округа стал героем Русско-турецкой войны

Эрмитаже Санкт-Петербурга есть живописная галерея героев Отечественной войны 1812 года. Это далеко не все военные чины, портреты которых заслуживают такой чести. Чтобы можно было создать более широкую экспозицию, для этого следовало бы удесятерить число залов. Пусть наша публикация в какой-то мере восполнит недостающие портреты героев былых времён. Один из них — сын участника Отечественной войны, полковника Филиппа Кузьмича Дерожинского — Валериан, родившийся в селе Надеждовка, ныне Иващенковского поселения.

Полковник Валериан Дерожинский 1 января 1872 года был произведён в генерал-майоры. Про ранение под Севастополем стал забывать. Его сразу назначили помощником начальника 5-й пехотной дивизии, а в 1873 году он получил в командование 2-ю бригаду 9-й пехотной дивизии.

В ноябре 1876 года бригада вошла в состав действующей армии, поскольку были разорваны отношения с Турцией и назревали боевые действия. Общественное мнение в России поднялось в защиту порабощённых братьев-славян на Балканах.  Дерожинский, как и все чины в армии, разделял это воззрение и готов был постоять за болгар и сербов. Петербургские газеты воссоздавали тревожную ситуацию: «Против ожидания ещё не раздался выстрел, и даже война не объявлена; но она по-прежнему остаётся неизбежной и неотвратимой».

12 апреля 1877 года вышел царский манифест, повелевший войскам вступить в пределы Турции. Александр II призывал «благословение божие на доблестные войска свои» и приказал «приступить к действиям более решительным». В освободительный поход двинулся русский мужик, поилец и кормилец городов и весей.  Одет в короткий чёрный кафтан с алыми погонами, серую шинель, на голове — барашковая шапка с зелёным верхом, на ногах — высокие сапоги — таков его воинский костюм. Ему пришлось претерпевать лишения, боль и страдания. В дальнем походе на юг Балкан натирал ноги до крови, до нитки промокал под проливным дождём, валился навзничь, обессилевший от зноя.

В Болгарии бригада Дерожинского вместе с другими приданными ей частями составила специальный Габровский отряд.  Это соединение получило задание атаковать турецкие позиции на Шипке с севера и таким образом поддержать наступление с юга воинских формирований генерал-лейтенанта Иосифа Гурко.

Нелегка горная дорога. Тяжёлые подъёмы сменялись такими же спусками. Трудней всего было артиллеристам, орудия нередко приходилось переносить на руках.

Шли с боями, то и дело вступая в перестрелку или рукопашную схватку. Проход в горах в одном строю с болгарским ополчением был занят 5 августа. Вместе с генерал-лейтенантом Николаем Столетовым Дерожинский организует укрепление и защиту позиций, а через четыре дня башибузуки, как называли турок солдаты, пошли в атаку. Им противостояли 3 тысячи русских защитников и 40 орудий.

Какое значение имело удержание Шипкинского перевала?  В то время он был одним из лучших проходов, ведущих в южную часть Болгарии. «Оседлав» этот проход, русская армия обеспечивала себе свободу передвижения войск, боеприпасов, продовольствия и прочего по ту сторону Балкан, на юг — прямым ходом до самого Стамбула, бывшего Константинополя.

В книге «Герои и деятели Русско-турецкой войны 1877-1878 гг.» (1878 г.) в очерке о Дерожинском рассказывается так:

«Русские располагались в окопах, впереди которых положены были фугасы. Хотя туркам каждый шаг давался очень дорого, тем не менее силы турок сплошной массой неудержимо продвигались вперёд. Они готовы были уже ворваться в русские укрепления, но в этот момент были взорваны мины, через которые проходили турки, причём погибло турок от 5 до 8 тысяч человек. Русские и болгары в этот день потеряли до 200 человек».

Непосредственное командование частями на Шипке возлагается на генерала Столетова, а Дерожинский возвращается в Габрово, где со штабом ведёт большую работу по обеспечению тыла и флангов защитников перевала.  Во второй половине 9 августа он вместе со 2-м батальоном Брянского полка поднимается на перевал. На месте знакомится с тяжёлым положением защитников, даёт некоторые указания по укреплению обороны.

В Кременчуг, где жила жена с детьми, шли письма, с описанием войсковых баталий на Балканах и с уверениями, что турок одолеют.

11 августа османское воинство пошло в атаку с фронта и с флангов. Положение становилось критическим. Вновь обратимся к очерку о Дерожинском:

«Русские солдаты были измучены зноем и усталостью, горячей пищи не было три дня, воды не хватало. Между тем турки продвигались вперёд. Было 6 часов вечера; Дерожинский и Столетов глаз не спускали с долины Янтры, по которой должна была прийти помощь. Генерал Столетов первый заметил вдали всадников. Это был батальон стрелковой бригады, под командой генерала Радецкого. Стрелки с ходу бросились на турок и прогнали их; Радецкий последовал за ними и прорвался со всем штабом к защитникам Шипки. Вскоре за батальоном стрелков подошла целая дивизия.

Русские вздохнули свободнее; так как тогда можно было серьёзно надеяться на удержание Шипкинского перевала. Надежды эти оправдались.  В последующие дни турки были выбиты из местностей ближайших к русским позициям и на позициях возведены новые укрепления».

Однако 13 августа неприятель вновь начал массированное наступление на перевал. При отражении одной из атак защитники увидели, как Валериан Дерожинский упал навзничь и потерял сознание. Офицеры и нижние чины кинулись к нему, ужаснулись кровавому пятну на груди и ране на голове.

— Господи! Да никак он жив! — обрадовался приподнявший его унтер-офицер.

В бессознательном состоянии генерала отправили в Габрово, где он в тот же день всё-таки скончался. Раны оказались смертельными: пуля попала в полость сердца, а осколок гранаты — в голову.

Тело генерала Дерожинского в товарном вагоне было доставлено на Николаевский вокзал Санкт-Петербурга 6 сентября. Слухи о прибытии погибшего героя войны с турками достигли многих горожан, которые пришли воздать должное его мужеству и доблести. Со слезами на глазах, крестясь, смотрели они на гроб, покрытый парчой. Здесь же находились жена Иулиания (Ульяна) Семёновна, в девичестве Овсянникова, дети Владимир, Александр, Надежда и Лидия.

Похоронная процессия 7 сентября направилась в Новодевичий монастырь, где в тот же день тело генерала предали земле. При этом явлены свидетельства его воинской доблести. Валериан Филиппович был награждён орденами Святого Станислава  2-й ст. (1860),  Святой Анны 2-й ст. (1863),  Святого Владимира 4-й ст. (1866), Святого Владимира 3-й ст. (1867),  Святой Анны 1-й ст. (1877). Он был кавалером прусского ордена Красного Орла, отмечен золотым перстнем от императора Александра II.

***

После гибели Дерожинского его жена и дети остались без средств к существованию. Они имели скромную усадьбу в Кременчуге. Но в начале 1877 года в городе случилось наводнение, в результате которого весенняя вода смыла небольшой дом и движимое имущество. По смерти главы семьи Иулиании Семёновне была назначена должная по заслугам мужа пенсия, а обе дочери приняты на казённое содержание в один из институтов в Петербурге.

В болгарском музее героев Шипки портрет Дерожинского помещён среди других отважных освободителей страны от турецкого владычества. В городе Габрово одна из улиц носит имя Генерала Дерожинского. До недавней поры во время Литургии в честь «Великого входа» во всех православных храмах Болгарии поминаются все русские воины, павшие на поле боя за освобождение от турецкого ига в войне 1877-1878 года. По-болгарски это говорится так: «Блаженопочиналия всички воини, паднали на бойното поле за вярата и освобождението на нашето отечество, да помене Господ Бог в царството сил».

Увы, сегодня былая благодарность болгар русскому воинству забывается в угоду коллективной Европе и НАТО.

В 2018 году в Московском районе Санкт-Петербурга могила Валериана Дерожинского признана воинским захоронением. Она закреплена за одной из воинских частей Западного военного округа, военнослужащие которой обеспечивают её сохранность и благоустроенность.