Алексеевский адвокат Юрий Падалко: «Кокорины и Мамаев – нормальные ребята»

Нашумевшая скандальная история известных футболистов Александра Кокорина и Павла Мамаева подошла к своему финалу. Из Алексеевской исправительной колонии №4 УФСИН по Белгородской области, где они отбывали наказание, спортсмены вышли на волю по УДО. За два с лишним месяца, что «звёздные» игроки провели за решёткой, по меньшей мере, четырежды они оказывались в центре внимания общественности благодаря вездесущим тележурналистам. Интересы подзащитных защищал наш земляк, адвокат Юрий Падалко.

— Юрий Павлович, как получилось, что именно вам было доверено заниматься делами Кокорина и Мамаева? Всем почему‑то казалось, что они наверняка привезут с собой какого‑нибудь «крутого» столичного адвоката.

— Это их решение, и я не могу сказать точно, какими аргументами они руководствовались. 8 июля мне позвонили родители братьев Кокориных (младший брат Александра, Кирилл, тоже отбывал здесь наказание), этапированных из Москвы, и попросили защищать интересы сыновей. Признаться, я сам был удивлён. Как выяснилось, они решили работать с белгородскими адвокатами и меня нашли с помощью сайта Белгородской области. Я дал согласие: у меня есть достаточный опыт в этих делах. А через неделю ко мне приехал отец Павла Мамаева – очевидно, по рекомендации Кокориных. Так у меня оказалось сразу трое подзащитных.

— Как прошло ваше знакомство?

— Первая встреча была долгой – около трёх часов. Думал, встречу людей высокомерных, заносчивых, «зазвездившихся», а тут – самые обычные, провинившиеся ребята, вполне адекватные и переживающие за случившееся. Объяснял им, что нужно обязательно трудоустроиться, добросовестно работать, посещать культурно-массовые мероприятия, записаться в библиотеку, при желании, посещать находящийся на территории исправительного учреждения храма Георгия Победоносца. Они внимательно слушали, «впитывали». И, как видим, выполнили все рекомендации. После двухнедельного положенного карантина сразу же устроились на работу в швейный цех упаковщиками, где реально трудились. И если кто усомнился – там ведётся видеонаблюдение за рабочим процессом, где фиксируется каждый шаг осуждённых.

Они участвовали в спортивных мероприятиях, создали футбольную команду из заключённых. Играли с сотрудниками колонии, затем – с игроками алексеевской «Слободы» и белгородского «Салюта». Перед выходом на волю, по их инициативе было создано четыре команды – они вовлекли в игру других ребят, и теперь, поскольку футбольное поле одно, там сейчас плотный график тренировок. Кстати, за время их пребывания в колонии ни одного серьёзного нарушения на территории колонии не зафиксировано. Пребывание футболистов создало позитивный настрой.

Администрация дважды поощряла их, у них имеются положительные характеристики. 2 сентября я подал ходатайство в Алексеевский районный суд об условно-досрочном освобождении, а 6 сентября на территории колонии судебные дела были рассмотрены и ходатайство удовлетворено. Через десять дней постановление вступило в законную силу.

— Скажите, а что стало с Александром Протасовицким, который был соучастником драк? Почему его не отпустили на волю?

— Он отбывает наказание в Брянской области, поэтому эти вопросы – не ко мне.

— Юрий Павлович, вот вы защищали людей, которые устроили драки в развлекательных заведениях города Москвы. Есть пострадавшие. Неужто нужно оправдывать таких? Ответьте не как адвокат, а просто как обычный человек.

— Я противник всяких драк. Но есть разные причины, которые могут спровоцировать вспышку гнева. Ребята понесли наказание, провели в московской Бутырке девять месяцев, затем были переведены в Алексеевскую исправительную колонию общего режима №4 – для них это большой стресс. Они искреннее раскаялись, хотят реабилитироваться, неоднократно приносили извинения, потерпевшим готовы были компенсировать все расходы. Один из фигурантов – Денис Пак – прислал заявление, что не возражает против УДО, от остальных таковых не поступало.

Моё мнение такое: слишком повышенное внимание к этим персонам! Журналисты-телевизионщики не дают успокоиться общественности. Ведь это, по сути, самое рядовое преступление — есть гораздо серьёзнее, однако они почему‑то не вызывают такого интереса. Но для ТВ-каналов – это, прежде всего, шоу. К сожалению, в последнее время на своих экранах мы только это и видим.

— А как вы прокомментируете наезд отчима Александра Кокорина на ногу одного из журналистов?

— Такое ощущение, что там тоже присутствует постановочный элемент. Им же нужны сенсации! Так же, как и для девушки, которая не поленилась побежать за машиной, за рулём которой был отчим, в дальний угол, и через окно автомобиля пыталась записать разговор родителей в салоне. Но это же вмешательство в частную жизнь, и она не имела права вторгаться в неё. Поэтому можно понять реакцию Логинова на такую бесцеремонность.

— Футболисты не проронили ни слова, когда вышли на свободу, и быстро сели в автомобиль, укрывшись от посторонних глаз. Зато вам потом пришлось отвечать на вопросы журналистов и, к слову, выглядели при этом весьма убедительно. Каково себя чувствовать под прицелом стольких камер и не растеряться, чётко излагать мысли, грамотно формулировать ответы, понимая, что транслировать это будут на весь мир?

— Ребята не захотели лишний раз будоражить народ, и это их право. Я же чувствовал внутреннее напряжение, хотя этого старался не показывать. Понимал: каждая фраза должна быть отточенной, я нёс ответственность за каждое сказанное слово.

— Вы футбольный фанат? Кокорина и Мамаева знали до того, как встретились с ними?

— Нет, не фанат! Хотя фамилии эти были на слуху. Теперь познакомился с игроками поближе. Они реально нормальные ребята.

— К ним приезжали родные?

— Да, у них были долгосрочные свидания с родителями, приезжали и жёны с детьми — Дарья и Алана.

— Александр родом из Валуек. Он отправился туда?

— Нет, в Москву: дома его ждут гражданская жена с ребёнком и там же теперь живут родители. У Павла тоже семья проживает в столице.

— Всех интересует их дальнейшая футбольная карьера…

— Надеюсь, ребята ещё покажут себя. У них есть большой потенциал, притом они будут стараться реабилитироваться. За день до освобождения Александру Кокорину поступило предложение о сотрудничестве с «Зенитом», а у Павла Мамаева пока ещё имеется действующее соглашение с «Краснодаром». Поживём – увидим.

— Для вас работа с такими известными подзащитными имела какие‑то последствия?

— Мне практически каждый день поступают звонки с просьбой поучаствовать в телевизионных шоу, дебатах, но я их не принимаю. Такие вопросы необходимо согласовывать с футболистами. Позвонили даже два экстрассенса! Так что я тоже, в какой‑то степени, попал под «прицел». Звонили и Александр с Павлом. Сообщили, что они уже дома и у них всё хорошо.