Фотография из сорок первого. Как алексеевский публицист описывал суровые годы своей семьи

« ...На дальних берегах моей памяти всплывает одна сцена. Я приехал в очередной офицерский отпуск. Поздний вечер. Мы сидим с отцом за столом, рассматриваем старые фотографии. Отец подолгу останавливается на каждом снимке, вспоминает подробности, хотя большинству фотографий очень много лет.

— А вот здесь два моих родных брата — Николай и Иван, — с грустью говорит отец, беря в руки пожелтевший снимок. На обороте фотографии фиолетовым карандашом каллиграфическим почерком написано: «Июнь 1941 г., г. Новохопёрск».

Отец продолжает:

— Оба брата погибли на Великой Отечественной. Это всё, что сохранилось о них в нашей семье. Да ещё в память о Николае тебя назвали его именем...

Где воевали братья и где сложили свои головы, отец не знал. Во время войны он был мальчишкой. Рос без родителей. Приходившие от Николая и Ивана редкие треугольники с фронта были лаконичны и схожи по содержанию. «Жив, здоров, бью фашистскую гадину», — писал один. Примерно то же самое сообщал другой.

В 44-м на братьев пришли похоронки. Сначала на Ивана, следом — на Николая. Ивану было девятнадцать, Николаю — двадцать три. А на фотографии, сделанной перед войной, они ещё моложе. Совсем юные. Такими они и остались в памяти моего отца. Он рассказывал, как сразу после войны бегал на железнодорожную станцию Новохопёрск встречать возвращавшиеся из далёкой Европы эшелоны с нашими солдатами. Ждал. Надеялся, что вот остановится поезд, спрыгнет на перрон кто-то из братьев. Они обнимутся, расцелуются. Но шли эшелоны, ступали на отчую землю солдаты. Воронежцы. Донцы... Только не было среди них Ивана и Николая. Как и многих тысяч российских парней, так и не пришедших с кровавых полей войны и не услышавших залпов победных салютов.

В тот вечер я не давал никаких обещаний отцу, что сумею хоть что-то узнать через военные архивы о его братьях. Да он и не просил, хотя эта просьба читалась в его глазах.

Не стану подробно описывать историю своего поиска. Это другая тема. Скажу лишь, что во многом благодаря работникам Центрального архива министерства обороны мне удалось восстановить некоторые страницы фронтовых биографий братьев отца.

Вот только два эпизода из многих. Они взяты из наградных листов. В боях при освобождении Белоруссии рядовой 40-го стрелкового Амурского полка 102-й стрелковой Дальневосточной Новгород-Северской Красно-знамённой дивизии Иван Карташов под ураганным миномётным огнём вынес с поля боя тяжело раненого командира роты. За спасение жизни командира был удостоен ордена Славы III степени. А Николай был командиром орудия 45-мм пушек 117-го стрелкового полка 23-й стрелковой дивизии 3-го Прибалтийского фронта. 28 сентября 1944 года сержант Николай Карташов уничтожил 15 гитлеровцев, тем самым помог пехоте отразить контратаку. За этот бой его наградили медалью «За отвагу».

К сожалению, ни Ивану, ни Николаю награды не успели вручить. И только спустя годы орденская книжка и удостоверение к медали переданы на хранение моему отцу.

В день нашей Великой Победы отец по обыкновению вынимает их из семейной шкатулки, поднимает свою скорбную чарку и долго всматривается в родные лица на хрупком пожелтевшем снимке...»