Рядом с теми, с кем не по пути…13 мая охранно-конвойная служба МВД РФ отметила 80-летиеСтатья

О людях каких только профессий мне ни приходилось писать в своей журналистской практике, а вот о конвоирах — впервые. Впрочем, сейчас Сергей Тягнирядно уже трудится в новой должности — помощника дежурного группы режима изолятора временного содержания подозреваемых и обвиняемых. Но до этого 22 года был конвоиром — в алексеевской полиции он по этой части самый опытный.

Как всё начиналось

На службе в отделе внутренних дел Сергей оказался, можно сказать, случайно. После армии устроился на производстве, а потом встретил своего одноклассника, который пригласил его на работу в милицию. Причём, тот был так убедителен, что Тягнирядно согласился. И остался здесь на долгие годы.

Сначала пришлось поработать в патрульно-постовой службе, а потом его перевели в охранно-конвойное подразделение. Кстати, сегодня здесь трудится полтора десятка человек, у десятерых из них выслуга — более 20 лет. С этими сослуживцами, как говорится, — хоть в огонь, хоть в воду: проверенные и надёжные. И дело своё хорошо знают. На самом деле, работа у конвоира сложная и опасная, она требует от человека, выполняющего её, не только физической силы и выносливости.

Трудная работа

Его задача — доставлять заключённых и осуждённых к местам отбывания наказаний, то есть в исправительные учреждения, и сопровождать их по маршрутам конвоирования. Есть железнодорожные маршруты, а есть автомобильные. Алексеевские конвоиры, в основном, перевозят осуждённых и лиц, заключённых под стражу, по двум плановым автодорожным маршрутам: в Белгород и Старый Оскол. В месяц осуществляется около 30 перевозок.

Работы у конвоиров много — каждый день у людей вступают в законную силу приговоры, и в течение ограниченного времени осуждённых нужно перевезти из временного изолятора в СИЗО. Бывает, наматывают в день по 500–600 км, и домой попадают к полуночи, а то и позже, хотя рабочий день их длится до 18 часов.

Свой сленг — свои законы

Людям этой профессии работать приходится с так называемым «спецконтингентом». И здесь конвоиру просто необходимы сильная воля и хорошее самообладание. Надо уметь находить с арестованными общий язык, быть готовыми ко всему. И ещё надо знать некоторые тонкости, на которые в обычной жизни никто бы и внимания не обратил. Например, в этой среде выражение «не обижайся» может быть воспринято с обидой, поэтому надо говорить «не огорчайся».

Оснащение, подготовка, выдержка…

Из спецтехники у конвоиров — огнестрельное оружие, каски, газовые баллончики, бронежилеты… Но применять всё это, к счастью, приходится очень редко. Пистолеты, к слову, вообще не доводилось использовать — только газовый баллончик несколько раз.

Приходится конвоирам ездить и в служебные командировки на Северный Кавказ. Тягнирядно, например, побывал в Чечне трижды: два раза по три месяца и один раз — полгода.

Конвоиры обязаны быть сильными и выносливыми. Раз в квартал на контрольно-проверочном занятии они выполняют необходимые нормативы. Например, на «отлично» нужно подтянуться, в зависимости от возрастной категории, от 7 до 15 раз, 5 раз выполнить комплексное силовое упражнение (4 упражнения по 10 раз каждое), пробежать «челночным бегом» 10 раз по 10 метров за 25 секунд, на стрельбах из четырёх выстрелов должно быть не менее трёх попаданий… В обязательную спортподготовку входят также приёмы самбо, причём, занятия проводятся еженедельно.

Кого мы возим

Спецавтомобиль для перевозки заключённых — это оборудованная системой ГЛОНАСС «ГАЗель» (вмещается 7 человек: одна камера общая, три бокса — для «одиночек»). Внутри есть система видеонаблюдения, сигнализация.

Перевозить приходится и знакомых, и друзей, и бывших сослуживцев… В общем, надлежит добросовестно выполнять свою работу, за которую, кстати, конвоиры получают немного. За все годы, что пришлось работать Тягнирядно, к счастью, не было ни одного серьёзного ЧП. Зато забавные случаи бывают. Начальник изолятора временного содержания Юрий Костенников вспоминает один из последних, свидетелем которого невольно стал:

«Привезли к нам в изолятор вьетнамца, которого предстояло депортировать на родину. Надо было объяснить ему наши порядки и поинтересоваться, нет ли у него каких‑либо вопросов. Смущало одно обстоятельство: он совершенно не знал русского языка. Так вот, Сергей Владимирович сумел «поговорить» с ним — жестами, мимикой, с помощью англо-русского словаря — и тот всё понял. Но зрелище было, конечно, интересным…»

Мой дом — моя крепость

Сергей — достаточно скромный человек. Но те, кто его знают, могут рассказать о нём очень многое. Например, что он очень добрый, несмотря на свой суровый, на первый взгляд, вид; что, бывало, в холода приносил из дому арестованным свои одежду и обувь. А ещё — что он большой труженик и хороший семьянин. Построил дом, хотя на это ушло долгих десять лет. С женой Натальей вырастили двух дочерей. У обеих — высшее образование: Яна работает помощником судьи в Белгороде, Инна — инспектором экологической службы в Кирове.

Он умеет ценить домашний уют. Но так, наверное, и должно быть: после железных решёток, тяжёлых лязгающих дверей и аскетичной серой рабочей обстановки краски жизни играют по‑особому. Они заряжают и дают силы для того, чтобы назавтра быть с теми, кто оступился. И, может быть, помочь им найти правильную дорогу…