Воины-афганцы из Алексеевки поделились воспоминаниями о событиях 33-летней давности

Дорогами Афганистана прошли более 180 уроженцев Алексеевского района. Четверо: Владимир Валуйских, Владимир Саломахин, Борис Гордиенко, Павел Ющенко — погибли в боях в далёкой, по сей день воюющей стране. Мы попросили двух ветеранов афганской войны, подполковника в отставке, военного журналиста Алескендера Рамазанова и сержанта 56-й отдельной десантно-штурмовой бригады Виктора Колесника, ответить на несколько вопросов:

— День вывода войск, бесспорно, был праздником. Но оправданы ли те жертвы, те потери, которые понесла страна?

Виктор Колесник: Это была война, как бы её теперь ни назвали. Тяжёлая, порой предельно жестокая. Печаль о погибших не исчезнет, память о них долго будет жить, но сразу скажу, ни единой капли крови советских воинов не было пролито зря. О неоправданных потерях может говорить только тот, кто дальше своего носа не видит.

Алескендер Рамазанов: Когда на простого обывателя обрушивается информация о количестве погибших, потерях боевой техники, миллиардных расходах, он может засомневаться. Но если вдуматься, вчитаться в факты, окажется, что именно афганская война, её опыт, жестокие уроки позволили не допустить более страшных событий в последующие годы, остановить глобальную войну по линии Юг-Север. 

— И, тем не менее, сороковая общевойсковая армия была спешно расформирована после вывода войск. В чём причина?

Алескендер Рамазанов: Скорее всего, в том, что кадровый состав несколько по‑иному оценивал те процессы, которые начались в Советской Армии перед развалом страны. С офицерами-афганцами было трудно находить общий язык карьеристам в погонах, болтунам и бездарным в военном отношении людям. Да, это была армия, которую стоило бы сохранить при государственном подходе к делу.

— Через боевую службу в Афганистане прошло около 700 тыс. советских офицеров, солдат и сержантов срочной службы. По поводу офицеров всё понятно, а солдаты, на ваш взгляд, добровольно шли на войну?

Виктор Колесник: В то время осознание воинского долга, отношение к армии, допризывная подготовка были несколько иными. Да, нас называли боевыми сыновьями невоевавших отцов. У всех отцы прошли срочную службу, у большинства были ещё крепки деды, прошедшие Великую Отечественную. Я не скажу, что не было отказников. Попадались, но их отсеивали раньше, чем звучал приказ. Сошлёмся на врождённый страх…

Алескендер Рамазанов: Да и среди офицеров бывали отказывающиеся от службы. Порой прибывали к месту назначения и «растекались»… Всё наказание — перевод на службу в Туркестанский военный округ, — тот самый, который нёс на себе основную тяжесть подготовки солдат для службы в Афганистане. Представляете себе, каково командовать молодыми солдатами, готовя их к войне, с которой сам сбежал?

— Подготовка солдат к особенностям неизвестной ещё войны… Можно подробнее об этом?

Виктор Колесник: Постоянные занятия боевой подготовкой в горно-пустынной местности, тяжёлые, на грани физических возможностей. Но потом эта выучка спасала и помогала выйти победителями. Кстати, в фильме «9 рота» верно показано, как это было. Конечно, кино потом не пахнет, но верно…

Алескендер Рамазанов: Гибель солдат в первые же месяцы заставила отнестись к подготовке к службе в Афганистане со всей серьёзностью. Руководить учебными подразделениями назначали офицеров и прапорщиков, прошедших реальный Афганистан, о чьём опыте часто свидетельствовали государственные награды и ранения. Учебные центры значительно повысили выживаемость солдата в бою, да и афганском быту тоже. Знание местности, обычаев, изучение боевых ситуаций делали солдата сильнее. Там, где командиры преступно использовали время, отведённое на обучение, для хозяйственных работ в гарнизонах, «подписывался» приговор солдату.

— Было время, когда воинов-интернационалистов называли героями, потом — жертвами агрессивной политики, а потом и вовсе — оккупантами. О чём говорит такой разнобой в оценках?

Виктор Колесник: Задам встречный вопрос.: а не кипят ли такие же «страсти» вокруг совершенно очевидного подвига Красной Армии в годы Великой Отечественной войны?

Алескендер Рамазанов: Войны не всегда кончаются победами, заключением мира… Они имеют свойство жить внутри как участников этих событий, так и их наследников. Те, кто воевал в Афганистане, сознательно выполняли свой воинский долг. И такими людьми государство должно гордиться, беречь. И не только тогда, когда в воздухе пахнет грозой.

— 15 февраля 1979 года на мосту Дружбы основное внимание средств массовой информации было приковано к генерал-лейтенанту Громову, на тот момент командующему 40-й армией. Кого бы назвали ещё в ранге командармов за восемь лет войны в Афганистане?

Алескендер Рамазанов: Семь командующих сменились в армии за время войны, и каждый оставил о себе достойную память. И после Афганистана их опыт был востребован в стране.

— Войны неизбежно оставляют след в человеческих сердцах. Верно ли, что именно участие в афганской войне определило в дальнейшем сложные, порой трагические, судьбы воинов, исполнявших служебный долг за пределами Отечества?

Виктор Колесник: Есть такая песня у Владимира Мазура — «Афганская статистика». Послушайте её, станет многое понятно. Но я помню, как возвращались солдаты из Афгана. Они были полны надежд и стремлений использовать свои силы в нормальной жизни, а их часто просто опасались.

— По какой причине?

Алескендер Рамазанов: Просто они были, в основном, «неудобными людьми». Правдолюбцами. Не шли на сомнительные компромиссы. Далеко не всех офицеров-афганцев радостно принимали на новых местах службы. Нужно ли говорить, отчего? Они обладали реальным боевым опытом, презирали показуху с «боевой стрельбой». Более того, нам известны случаи, когда именно участие в боевых действиях в Афганистане служило препятствием для приёма на работу.

Виктор Колесник: Странная эта тенденция выделять ветеранов, с жалостью, за спиной повторяя, что вот он, мол, посттравматический синдром… После Великой Отечественной у всего СССР был этот синдром! К примеру, в нашем округе сто пятьдесят ветеранов афганской войны. Все живут, работают. Если есть проблемы — решают.

— Треть века прошло после окончания войны. Сохранилась ли духовная общность ветеранов, их активность не только в защите своих прав?

Алескендер Рамазанов: Сохранилось всё, что было характерно для общественных движений воинов-афганцев 90-х годов и более позднего времени. Я не знаю ни одной городской или районной организации, которые прекратили бы свою работу по поддержке ветеранов, усилению военно-патриотического воспитания, сохранению памяти о погибших воинах, оказанию помощи родителям погибших.

Виктор Колесник: Чтобы не быть голословным, перечислю некоторые направления общественных дел ветеранов-афганцев: продолжает работу военно-патриотический клуб, проводятся соревнования по военно-прикладным видам спорта, встречи с допризывной молодёжью совместно с военным комиссариатом. Ветераны выступают перед учащимися в городском музее, в районных библиотеках и домах культуры, входят в состав Общественного совета района. Поддерживаем, если где‑то возникает вопрос или инициатива, связанные с военно-патриотическим воспитанием молодёжи, увековечиваем память о погибших воинах, заботимся о правах ныне живущих. Ветераны всегда готовы поддержать здоровое начало.